margo hanson
[марго хэнсон]
ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ.
i. дата рождения и возраст.
ii. род деятельности.
говоря официально, а официально марго совсем не любит, но иногда всё же приходится [благо, есть нужные, если позволить себе так сказать, скиллы], то мисс хэнсон - студентка второго курса университета волшебства брейкбиллс, находящегося в скрытом районе нью-йорка. чуть больше: заядлая прожигательница жизни, поклонница ибицы и чрезмерного увлечения магией, талантливая проститутка.
iii. способности, таланты, увлечения.
к способностям марго можно отнести, естественно, отличные познания в магии /читайте, буквально, как в химии, потому что истинная магия является по своей сути инструментом, которым нужно уметь не только работать, но и о нём нужно достаточно многое знать/, она является весьма и весьма талантливой ученицей, поэтому проблем с учебой в брейкбиллс у хэнсон не имеется. обладает ораторскими и организаторскими скиллами, способна убеждать людей и заставлять их с ней соглашаться. хорошо танцует, отлично двигается - в детстве занималась гимнастикой и бальными танцами, умеет кататься верхом.
боевой магией владеет посредственно, поскольку с ней приходилось сталкиваться гораздо реже. из того, что может спасти в обычной драке, - отлично умеет бить в пах. данный прием не раз спасал в шумных барах, где были излишне настойчивые поклонники.
обладательница утонченного и очень изысканного стиля - чего бы ни касалась рука марго, всё получится изящно и тонко, будет пропитано хорошим вкусом и запомнится точно надолго. моду можно отнести в хобби и увлечения хэнсон, поскольку без неё она вряд ли способна представить свою жизнь. поклонница винтажа и антиквариата. мечта марго - переспать с юбером живанши, коко шанель, гарвани валентино и etc. на это пока всё.
О ПЕРСОНАЖЕ.
iv. фандом.
the magicians [волшебники]
v. внешность.
summer bishil [саммер бишил]
vi. история.
у марго хэнсон большие светлые глазки, пухлые губки и острый на оскорбления язычок. им она умеет добиваться всего, чего пожелается, и иногда даже чуть больше. марго хэнсон - студентка университета брейкбиллс, второй курс, и является весьма талантливой ученицей, если способность подавлять других можно считать за талант.
марго хэнсон слушает только двоих людей в своей жизни: себя и себя. лишних привязанностей не имеет, веры в чудеса - тоже. магия очень быстро преподаёт ценные уроки жизни - веселиться с нею можно, а увлекаться - нельзя. марго это правило очень лихо воспринимает, ибо сама - как она. с хэнсон ведь так же - веселиться можно, а увлекаться нельзя.
иногда это неприятно бьет поддых. впрочем, мало кого из волшебников магия не заставила ей пару раз отсосать или не пристроилась сзади. не знаешь боли - не знаешь ничего более. это урок номер один, который нужно пронести через каждый свой день. очаровательная "м" очаровательно пьет текиллу, облизывает острым язычком пухлые губки и шлёт воздушный поцелуй через толпу людей, потому что "м" скучно, устало и, если признаться, одиноко, хотя мы говорим о марго, а она мало в чем любит кому-либо признаваться. марго любит шумные вечеринки, эгоистичный секс /потому что удовольствие партнера идёт с нею априори - никак иначе, мы же говорим о ней!/, дорогие подарки и.. что-то ещё. но пока что, это "еще" остается под завесой тайны, не потому что это кто-то, а у кого-то есть имя, а потому, что людьми нужно манипулировать, их не нужно любить. ни за что.
у нее удачное прошлое, еще лучшее настоящее. так она думает и заставляет думать людей вокруг. никто не будет сомневаться ни в ней, ни в ее способностях, ни в словах - слишком хорошо марго умеет доказывать то, что однажды бросает через плечо. никаких страхов замарать идеальные пальчики, никакого опасения оставить пару пятен на новом фешенебальном платье - лишь бы разбить чью-то не очень милую мордашку об асфальт, если что-то в этой мордашке для "м" оказалось не так.
марго жестока, беспощадна и самолюбива.
так она тоже думает, других, естественно, заставляет.
так уж вышло, что любовь к деньгам, как и любовь ко всему материальному, привита ей была генетически: слишком богатые по крови отец и матушка, потакающие не только капризам маленькой самодовольной девочки, но и своим - тоже. иногда капризы были излишними, но зато прекрасно донесли до марго урок номер два - получить можно всё, потому что главное - суметь заплатить. конечно, от степени наглости и желаемого меняются и эквиваленты оплаты, и если не деньги, так обязательно это будет что-то другое: внимание, понимание, отсутствие осуждение или тепло. может быть, хэнсон тоже бы можно было за что-то купить, но она давно сняла с себя все ценники, предпочитая получать то, что нравится прямо здесь и прямо сейчас.
не отдавать.
жадная непоколебимая марго, которая ни каплю и ни йоту от себя отдавать не собирается. никому.
жадная непоколебимая марго.
закрывает глаза, трет руками лицо, пытается себя разбудить. прерывисто дышит, убирает волосы с лица, судорожно движется ближе к стене. у марго солнце закатилось за глаза, ничего нет, и никого тоже. если подумать, это даже оказалось правдой - ибо труп значит, что его нет.
нет.
марго упирается в камень.
камень мог бы ее спасти, но для начала - его. сейчас же единственный выход - это поставить камень в напоминание о нем на постаменте. белый мрамор из индии или откуда-нибудь еще. родители денег не пожалеют. не на него.
такой же, как мрамор, вокруг разбросан порошок. этот порошок в своё время ему принесла марго. громко смеялась, систематически взвизгивая от щекотки, требуя его сейчас же и незамедлительно остановиться. он не останавливался - не привык.
марго двадцать один, ему - двадцать пять.
все оставшиеся года она забрала у него.
грегори - самый красивый в их семье человек - скончался. а всё потому, что ему принесла марго. его убила марго. его любила марго.
больше ей, по факту, любить-то и некого.
сногсшибательная м мало говорит о семье: она богатая, родители душеньки, - that's all. грегори погребен далеко, и цветы на его могиле свежеют каждую ночь. это заклинание она учила специально лишь для него.
грегори хэнсон - старший сын, погибший от передозировки наркотиками. ничего бы особенным и не было, но оно, к сожалению, было. и это - марго.
мелкая м хотела с ним поиграть, но игра, увы, зашла далеко. мальчик скончался, виновата - марго.
людей всегда легко заставить страдать. выходило случайно, но удивительно постоянно, будто был одним из самых неизменных моментов во всей ее жизни. марго хотела проучить, но в итоге чуть не убивала. хэнсон в итоге лишь пожимала плечами.
ОБ ИГРОКЕ.
vii связь.
vk в лс
viii. пробный пост.
first we feel.
then we
fall.
и языки пламени приятно обжигают кожу. если вы когда-нибудь решите, что боль - это лишь боль, без наслаждения, то можете обратиться к шарлотте: она быстро расставит все точки над "i", параллельно оставляя надрезы на ваших руках. надрезы - это новая форма изящества, доведенная до отчаяния/страха/шипения. надрезы - это миниатюрные кубики радости, как знаки lv на новой и неприлично дорогой сумочке.
- узоры на теле возбуждают больше, чем что-либо другое, - у лотты прищурены глаза и растрепаны локоны, прикрывающие тонкие ключицы. на пальцах - кроваво-алый, яркий и будто бы содранный с чьего-то лица.
бросая свой взгляд на лотту, становится ясно, как дважды два четыре, - она могла его не только содрать, но и после выпить всю вашу кровь: всё дело то ли в обозленности, то ли в чрезмерной изысканности. будь она шлюхой, то однозначно дала бы фору даже мэрилин монро.
смерть мэрилин - неизвестный кульбит - такой же кульбит, как вся жизнь младшей о'дэйр. единственной живой о'дэйр, если умение передвигаться по свету и раздеваться красиво - это жизнь.
впрочем, к чему эти глупые россказни?кровь сатанеет, чернеет кровь. в голове беснуются черти: танцуют, уводят в хоровод за собой, требуют незамедлительного к себе внимания. завораживают и увлекают, лотта смеётся, пока чёрные дыры поглощают нутро, лотта выбирает красные платья, новые туфли на каблуке от christian laubutien'а и очки от yves saint laurent. у лотты вечный праздник жизни, особенно жизни, которой нет.
смерть - лучшее, что может произойти с человеком.
смерть - это особенная форма искусства, доведенная до абсурда и незамолкающего крика. смерть приковывает к себе ранами, истерзанными телами, рваными душами. смерть - такая непрекращающаяся, слишком правдивая, слишком громкая смерть, будто бы повернули на самую высокую громкость, поставили на абсолютный максимум, до изнеможения, лопнутых барабанных перепонок и уже собственных криков, которых, конечно, нет.
впрочем, разве смерть не есть просто отсутствие кого-то в нашей судьбе?о Боже, иллюзии сводят с ума, а обращение к Господу Богу, естественно, не помогают. никто не может спасти, подать руку, хотя лотта, отчаянная и глупая лотта, не примет ни единой помощи. либо сама, либо никак, под "никак", конечно же, один летальный исход, но подобное не для девочек, умеющих увлекать своим взглядом. кто бы только знал, сколько денег теряют эскорт-услуги и сама лотта.
маленькая глупая лотта, раздвигавшая свои слишком белые, почти слепящие глаза, ножки перед каждым более-менее симпатичным встречным с двенадцати лет, сидит на скамейке в коридоре, закуривая одну тоненькую, подобно тростинке, сигарету, иногда закашливается, ибо с ними завязала, кажется, месяцев девять назад, но продолжает упорно дальше. у лотты - первый год преподавания в брейкбиллс после непрекращающейся череды шумных вечеринок, светских раутов, идиотских мужчин, ни капельки не удивляющих.
задохнуться бы, - думает лотта, выдыхая едкую гниль в воздух, - переломать самой себе шею, - увы, самой сделать непозволительно, но заставить других - можно, главное выбрать, кого. кого - жутко сложно. кого - примерно ловит образ в своих мыслях, но не даёт зацепиться/вцепиться/вернуться.
лотта не возвращается.четырнадцать пропущенных звонков - всё, что она смогла после себя ему оставить. такой же бледный, как и ее ноги, почти мёртвый мальчик, слишком юный, чтобы быть с ним рядом, слишком зрелый, чтобы быть рядом с ней. шарлотта не вспоминает хьюго и почти не помнит остроту его скул, россыпь родинок на спине, образующих причудливые узоры /иногда она шептала ему на ухо, едва касаясь губами мочки, что вся его спина - это звездная карта неба, и она готова перечислить все созвездия, которые нашла/. лотта нервно дергается, её сводит от собственных мыслей, у неё нет никаких остаточных утешительных слов поддержки, только пара красных как кровь таблеток в кармане её пиджака.
красный - это абсолютная каждая эмоция в мире, каждое движение в мире, каждая мысль в мире. ничего не может передать всё так, как это делать кроваво-красный оттенок.
о красном можно говорить вечно, красным можно показать вечность. если бы я продавала душу, то только за то, чтобы быть такой же красной, как красный цвет. абсолютная бессмыслица, имеющая огромный смысл в моей пустой голове.
лотта, ты опустела, как разбитый вдребезги бокал с вином.
лотта, ты умерла.рассудок мутнеет, а шершавая стена позади кажется лучшим способом выйти отсюда. иногда в голове возникают смешные вопросы о том, что бы было не будь она столь послушной или столь прямой. не подчиняйся она джинджер, не подчиняя после себе всех остальных.
ослабить/довести/раздавить - лотта в своё время упивалась властью, которую ей так услужливо подали в руках.
и только в одном случае всё пошло наперекосяк.когда до неё доносится слишком знакомый голос, слишком приятный голос, в своё время манящий и будоражащий кровь, заставляющий прижаться, прижать, поддаться, шарлотта закрывает свои глаза. теперь она может перечислить каждую чёрную дыру по имени, ласково обращаясь к оной. спасибо ему.
когда она вслушивается в сказанное им, ей хочется выблевать легкие и распрощаться с происходящим ещё больше, чем пару минут назад. конечно, он рад её видеть. стоит ли сомневаться?хью-го звучит слишком сладостно, чтобы произносить это реже, чем раз утром и раз ночью. шарлотта знает, о чём говорит и о чём думает - когда-то это было чуть ли не самой главной традицией её жизни. повезло, что после удалось отвлечься на других. у других нет имён, потому что они их не заслужили.
а может, просто не запомнились? лотта не знает: после каждого была своя красная, а после красных ей наплевать на всё.
- не хворай, милый, - ты уже и без того пропал, - у лотты небо покрылось грозовыми тучами, и кажется вот-вот свершится армагеддон. если у первого посланника смерти такое прекрасное лицо, то можно гореть в аду вечно.
о'дэйр не против.
о'дэйр любит своих чертей.
и его - тоже.- стараюсь, - она сглатывает, резко смотрит на догорающую сигарету в руках и тушит её об скамейку, на которой сидит. держать её более совершенно не в силах, дрожать не может. трястись нельзя.
у лотты всё всегда под контролем, под чьим - неизвестно.
- не думала, что ты будешь здесь, - совсем не думала, впрочем - разве до этого было? - ты как?
и если её мир летит ко дну именно так, то пропади он пропадом, она упадёт вместе с ним.
